Какие продукты составляли основу питания большинства сельского населения
В истории России важен вопрос изучения аспектов культуры коренного населения на разных этапах развития государства. Исследование такой стороны материальной культуры как пища является одним из важнейших направлений современной истории и этнографии. Характер питания определяет состояние популяционного и индивидуального здоровья населения [1, с. 172].
В XIX веке Россия оставалась аграрной страной, земледелие было основным занятием крестьянского населения. В результате реформы 1861 года крестьяне получили земельные наделы.
Однако распределение крестьянских наделов было неравномерным. Хозяином и распорядителем земли, а после заключения выкупной сделки ее собственником считался не отдельный домохозяин, а поземельная община [7, c. 162]. Размер наделов зависел от количества земли в данной губернии и от ее качества.
Несмотря на трудности, возникающие при ведении хозяйства, русская деревня выращивала достаточно разнообразные сельскохозяйственные культуры. В сочетании с продуктами молочного и животного происхождения у крестьян формировался богатый рацион питания, отличающийся большим набором различных блюд.
Разумеется, питание крестьян различных районов отличалось друг от друга. В основном, оно зависело от природно-климатических особенностей данной территории. И все же можно выделить общие черты культуры питания, присущие большинству русских крестьян XIX века.
Первостепенную роль в питании русских крестьян играли зерновые культуры. Из числа хлебных злаков наиболее распространенной была рожь, т.к. не требовала больших усилий при выращивании: она давала всходы на различных почвах и была устойчива во время засух и морозов. Ее повсеместное выращивание подтверждает следующая пословица: «Матушка-рожь кормит всех дураков сплошь, а пшеничка – по выбору» [6].
Второе место занимал овес, также неприхотливый злак. Наибольшее пространство он занимал не территории Приуралья. Высоко ценилась пшеница, однако она требовала тщательной подготовки почвы. Ячмень имел меньшее значение; он употреблялся крестьянами не только как пища, но и в качестве корма скоту. Ячмень созревал быстро и хорошо выживал в морозные месяцы, потому его высеивали в более северных районах – в северных уездах Приуралья и Сибири.
В регионах с плохой почвой, например в Среднем Поволжье, сеяли гречиху. В том же районе, а также в Центральном черноземном районе, значительное пространство занимало просо, которое отличалось высокой урожайностью, но требовало продолжительной и заботливой обработки пашни. Меньшее значение имели полба и кукуруза, их высеивали в основном в Среднем Поволжье и степных регионах [7, c. 166-167].
Из зерновых культур пекли хлеб, который являлся основой питания, главным ресурсом жизни, символом достатка и благоденствия. Выпекание хлеба считалось священным действием (например, у крестьян Мордовии к самостоятельному выпеканию хлеба допускались только женщины, уже имеющие детей [10, c. 283]), обращение с ним подчинялось множеству предписаний – это отмечают в своих работах Попова С.В. [10, c. 283, 286], Медведева З.А. [8, c. 100]. Прием пищи не мог обойтись без хлеба: «Не будет хлеба – не будет и обеда», «Хлеба ни куска, так и в тереме тоска», «Хлеб – дар божий, отец, кормилец», «Хлеб да мякина – Самсона сила» [6].
Из зерновых культур готовили и каши, также играющие важную роль в питании русских крестьян. Из ячменя делали крупу трех видов – перловую (крупную), голландку (более мелкую) и ячневую. Широко были распространены полбенная каша из полбы, пшенная (из проса), манная (из твердых сортов пшеницы), овсяная (из целого и дробленого овса) и зеленая (из молодой, недозрелой ржи) [8, c. 100]. «Гречневая каша – матушка наша, а хлебец ржаной – отец наш родной» [6].
Хлебная, мучная пища дополнялись чаще всего рыбой, грибами, овощами, очень редко молоком и мясом. Даже в постные дни, которых в году насчитывалось больше 200, еда была разнообразной – хозяйки пекли пироги со всевозможными начинками. Она могла быть овощной, ягодной (собирали черемуху, морошку, чернику, голубику, смородину, малину) и грибной.
Крестьяне Западной Сибири до приезда переселенцев из Европейской России картофеля выращивали мало, но со временем (с конца XIX в.) количество блюд из картофеля в рационе крестьян значительно увеличилось [2, c. 133].
Из картофеля крестьяне готовили множество разнообразных блюд. Например, на территории Мордовии завтракали картофелем в «мундире», отваривали в кожуре и ели с огурцами, грибами, капустой, простоквашей [10, c. 284].
Выращивали многие другие овощи. «Из овощей на зиму заготовляют особенно капусту, бураки, картофель, редьку, хрен, огурцы, тыквы, морковь…» [12, c. 212] Брюкву, морковь, свеклу парили в печи [2, c. 133]. В Петербургском уезде 80% всех выращиваемых овощей составляли картофель и капуста [9, c. 107].
Для придания вкуса использовали разнообразные приправы: хрен, перец, укроп, тмин, цикорий, горчицу, портулак, салат, петрушку, анис, кориандр, лавровый лист, черный перец, гвоздику, шафран. Укроп и тмин росли на каждом огороде, так как их применяли при засолке овощей и грибов [8, c. 101].
Читаем в «Письмах из деревни» А. Энгельгардта: «Щи из кислой капусты – холодные или горячие – составляют основное блюдо в народной пище. Если нет кислой капусты, то она заменяется кислыми квашеными бураками (борщ). Если нет ни кислой капусты, ни квашеных бураков, вообще никаких квашеных овощей… то щи приготовляются из свежих овощей – свекольник, лебеда, крапива, щавель. <…> Щи и каша – это основные блюда. Уничтожить кашу – обед не полный, уничтожить щи – нет обеда» [11]. «Щи да каша – кормилицы наши» – сохранила русская фольклорная традиция [6].
Мясо занимало меньшее место в питании русских крестьян [2, c. 134].
Питание русских крестьян прекрасно дополнялось также продуктами собирательства. Из ягод готовили морсы и настои. До появления чая заваривали и пили сушеные листья малины, смородины, брусники. Ягоды же использовали в качестве начинки для пирогов; варили кисель (в основном из облепихи).
У крестьян Западной Сибири грибы служили основой приготовления многих блюд: грибницы (грибной похлебки), селянки (похлебки из дробленной крупы, муки и яиц). В лесах собирали белые грибы, волнушки, подосиновики, подберезовики, грузди, маслята, лисички, рыжики, опята. Из сушеных опят делали опеннницу (похлебку из опят) [2, c. 133].
Грибы также являлись начинкой для пирогов – использовали опята, лисички, маслята, белые и др [8, c. 99]. Грибы использовали при готовке «богатых» щей (с мясом и белыми грибами), их засаливали на зиму. «Грибы пошли, полегче стало: все-таки подспорье» [11].
Русская традиция определялась христианской культурой, существовало разделение на постный (растительно-рыбно-грибной) и скоромный (молочно-яично-мясной) столы [8, c. 103]. В постные дни запрещалось есть «скоромное» [5, c. 287].
В пост были распространены паренки из свеклы, репы, моркови, брюквы, овощные окрошки, выпечка из теста без «скоромных» продуктов, настои из листьев смородины, малины, лабазника, душицы [4, c. 306]. Крестьяне готовили пельмени с начинкой из капусты или редьки, вареный картофель [3, c. 62].
Основной пищей крестьян центральных губерний в дни поста были капустные щи с мучной заправкой, похлебки блюда из картофеля, капусты, гороха, фасоли, чечевицы, грибов с добавлением подсолнечного, льняного или конопляного масла, кисели, репа, тыква, брусника, мед [5, c. 288].
Праздничный стол также имел свои особенности. Свадебное угощение было очень разнообразным и включало в себя много перемен блюд [8, c. 102].
Поминальный стол отличался. Из поминальных блюд на стол обязательно подавали кутью (из толченых зерен пшеницы с медом), блины, пироги, кашу (пшенную, гречневую, ячневую), суп с курицей или мясом, окрошку, яичницу, в последнюю очередь – «белый кисель» (из овсяной муки, разбавленной водой), компот или кисель из ягод. Спиртного не пили [2, c. 134].
Разумеется, питание русских крестьян различных регионов отличалось друг от друга уникальными чертами.
Таким образом, традиционная пища русских крестьян состояла из продуктов натурального производства. В рационе преобладали зерновые и овощные продукты, продукты животного происхождения играли менее заметную роль.
Наличие на столе тех или иных блюд зависело от различных факторов: был ли это обычный день или постный, праздновали свадьбу или справляли поминки, собрались в кругу своей семьи или большого застолья.
Рацион питания крестьян различных регионов формировался под влиянием природно-климатических условий, а также местных культурных традиций.
Проблема, рассмотренная в данной работе, по-прежнему актуальна. Вопросы традиционного питания русского крестьянского населения, а также региональные особенности культуры питания являются обширным полем исторического и этнографического изучения.
Библиографический список
1. Абаскалова Н.П., Айзман Р.И. и др. Физиологические основы здоровья. Москва: ООО «Научно-издательский центр ИНФРА-М», 2015. – 351 с.
2. Блошицына М.В. Пища русского сельского населения Болотнинского района Новосибирской области конца XIX – XX веков (По материалам полевой экспедиции 2005 г.) // Вестник НГУ. Серия: История, филология. – Новосибирск: НГУ, 2006. – Том 5, выпуск 3. – С. 131-135
3. Блошицына М.В. Повседневная пища русских Маслянинского района Новосибирской области первой половины ХХ века (По материалам полевой экспедиции 2006 года) // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. – Новосибирск: Институт археологии и этнографии Сибирского отделения Российской академии наук, 2006. – Том 12, № 2. – С. 60-63
4. Блошицына М.В. Пост и пищевые запреты у русских Верхнего Приобья и Саяно-Алтая (конец XIX – ХХ вв.) // Материалы научной конференции. Этнография Алтая и сопредельных территорий. – Барнаул: БГПУ, 2008. – С. 305-308
5. Воронина Т.А. Рацион питания русских крестьян во время поста (XIX в.) // Известия Самарского научного центра РАН. – 2010. – Т. 12, № 6. – С. 287-291.
6. Даль В.И. 1000 русских пословиц и поговорок [электронный ресурс] URL: https://e-libra.ru/read/334609-1000-russkih-poslovitc-i-pogovorok.html (дата обращения 23.01.2017)
7. Дружинин Н.М. Русская деревня на переломе 1861-1881 гг. – М.: Наука, 1978. – 288 с.
8. Медведева З.А., Васькина О.Э., Газиева А.Ф. Рацион питания в крестьянской среде в конце XIX – нач. XX вв. // Система ценностей современного общества. – Новосибирск: «Центр развития научного сотрудничества», 2016. – № 46. – С. 98-103
9. Назаренко М.А. Огородничество крестьян Петербургского уезда на рубеже XIX-ХХ веков // Северо-запад в аграрной истории России. Калининград: Балтийский федеральный университет имени Иммануила Канта, 2011. – № 18. – С. 105-111
10. Попова С.В. Этикет питания русских Мордовии в конце XIX – ХХ вв. // Известия Уральского федерального университета. Серия 1: Проблемы образования, науки и культуры. – Екатеринбург: Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего профессионального образования Уральский федеральный университет им. первого Президента России Б.Н. Ельцина, 2010. – Том 85, № 6-2. – С. 282-288
11. Энгельгардт А.Н. Письма из деревни (1872-1887) [электронный ресурс] URL: https://e-libra.ru/read/83697-pisma-iz-derevni.html (дата обращения 22.01.2017)
12. Этнографический сборник, издаваемый Императорским Русским географическим обществом. Выпуск 1. – Спб.: 1853. – 392 с. [электронный ресурс] URL: https://lib.rgo.ru/reader/flipping/Resource-1220/RuPRLIB 12047646/index.html (дата обращения 24.01.2017)
TRADITIONAL FOOD OF RUSSIAN PEASANTS OF THE XIX CENTURY
Abstract. The scientific review of the works on the nourishment of Russian peasants of the 19th century demonstrated that this topic was studied from different angles. The authors of the publications considered the geographical aspects of nutrition, studied food etiquette, analyzed the peculiarities of gardening of Russian peasants, in most publications the diet of Russian peasants is presented in detail.
Источник для цитирования: Суботялов М.А., Суботялова А.М. Традиционная пища русских крестьян XIX века / Дела и дни: Сибирь, Россия, мир в исследовательском и образовательном пространстве: материалы Всероссийской научно-практической конференции с международным участием, посвящённой памяти Е.И. Соловьёвой. – Новосибирск: Изд-во НГПУ, 2017. – 81-85
Источник
Состав крестьянской пищи определялся натуральным характером его хозяйства, покупные яства были редкостью. Она отличалась простотой, еще ее называли грубой, так как требовала минимум времени на приготовление. Огромный объем работы по хозяйству не оставлял стряпухе времени на готовку разносолов и обыденная пища отличалась однообразием. Только в праздничные дни, когда у хозяйки было достаточно времени, на столе появлялись иные блюда. Вообще, сельские женщины была консервативна в компонентах и приемах приготовления пищи. Отсутствие кулинарных экспериментов тоже являлось одной из черт бытовой традиции. Селяне были не притязательны в еде, поэтому все рецепты для ее разнообразия воспринимали как баловство. Интересно в этом отношении свидетельство Хлебниковой, работавшей в середине 20-х гг. ХХ в. сельским учителем в с. Сурава Тамбовского уезда.
Она вспоминала:
… «Ели щи из одной капусты и суп из одной картошки. Пироги и блины пекли один — два раза в год по большим праздника … »
На основе изученных этнографических источников можно с высокой долей вероятности реконструировать повседневный рацион русского крестьянина. Сельская пища не отличалась большим разнообразием. Известная поговорка «Щи да каша — пища наша» верно отражала обыденного содержания еды жителей деревни. В Орловской губернии повседневную пищу как богатых так и бедных крестьян составляло «варево» (щи) или суп. По скоромным дням эти кушанья приправлялись свиным салом или «затолокой» (внутренним свиным жиром), по постным дням — конопляным маслом. В Петровский пост орловские крестьяне ели «муру» или тюрю из хлеба, воды и масла. Праздничная пища отличалась тем, что ее лучше приправляли, то же самое «варево» готовили с мясом, кашу на молоке, а в самые торжественные дни жарили картофель с мясом. В большие храмовые праздники крестьяне варили студень, холодец из ног и потрохов.
Мясо не являлось постоянным компонентом крестьянского рациона. По наблюдениям Н. Бржевского пища крестьян, в количественном и качественном отношении не удовлетворяла основные потребности организма. «Молоко, коровье масло, творог, мясо, — писал он, — словом все продукты, богатые белковыми веществами, появляются на крестьянском столе в исключительных случаях — на свадьбах при разговении, в престольные праздники. Хроническое недоедание — обычное явление в крестьянской семье». Бедный мужик вволю ел мясо исключительно только на «загвины» т. е. в день заговения. К этому дню крестьянин, как бы не был беден, обязательно готовил себе мясного и наедался, так что на следующий день лежал с расстройством желудка. Редко крестьяне позволяли себе пшеничные блины с салом или коровьим маслом.
Другой редкостью на крестьянском столе был пшеничный хлеб. В «Статистическом очерке хозяйственного положения крестьян Орловской и Тульской губерний» (1902) М. Кашкаров отмечал, что «пшеничная мука никогда не встречается в обиходе крестьянина, разве лишь в привозимых из города гостинцах, в виде булок и т. п. На все вопросы о культуре пшеницы не раз слышал в ответ поговорку: «Белый хлеб — для белого тела». В начале ХХ века в селах Тамбовской губернии состав потребляемых хлебов распределялся следующим образом: мука ржаная — 81,2 %, мука пшеничная — 2,3 %, крупы — 16,3 %.
Из круп, употребляемых в пищу в Тамбовской губернии, наиболее распространено было просо. Из нее варили кашу «сливуху» или кулеш, когда в кашу добавляли свиное сало. Постные щи заправляли растительным маслом, а скоромные щи забеливали молоком или сметаной. Основными овощами, употребляемыми в пищу, здесь являлись капуста и картофель. Морковь, свеклу и другие корнеплоды до революции в селе выращивали мало. Огурцы появились на огородах тамбовских крестьян лишь в советское время. Еще позже, в предвоенные годы, на огородах стали выращивать помидоры. Традиционно в деревнях культивировали и употребляли в пищу бобовые: горох, фасоль, чечевицу.
Из этнографического описания Обоянского уезда Курской губернии следовало, что в зимние посты местные крестьяне ели кислую капусту с квасом, луком, соленые огурцы с картофелем. Щи варили из кислой капусты и квашеных бураков. На завтрак обычно был кулеш или галушки из гречневого теста. Рыбу употребляли в разрешенные церковным уставом дни. В скоромные дни на столе появлялись щи с мясом, творог с молоком. Зажиточные крестьяне в праздничные дни могли позволить себе окрошку с мясом и яйцами, молочную кашу или лапшу, пшеничные блинцы и коржики из сдобного теста.
Рацион воронежских крестьян мало чем отличался от питания сельского населения соседних черноземных губерний. Ежедневно употреблялась, преимущественно, пища постная. А именно: ржаной хлеб, соль, щи из капусты, каша, горох и также овощи: редька, огурцы, картофель. Пища в скоромные дни состояла из щей с салом, молока и яиц. В праздничные дни ели солонину, ветчину, кур, гусей, овсяный кисель, ситный пирог.
Повседневным напитком у крестьян была вода, в летнюю пору готовили квас. В конце XIX в. в селах черноземного края чаепитие распространено не было, если чай и употребляли, то во время болезни, заваривая его в глиняном горшке в печи. Но уже в начале ХХ в. из деревни сообщали, что «крестьяне полюбили чай, который они пьют по праздникам и после обеда. Более состоятельные начали приобретать самовары и чайную посуду. Для интеллигентных гостей кладут вилки к обеду, сами мясо едят руками».
Обыкновенно порядок еды у крестьян был таков: утром, когда все вставали то подкрепляются кто чем: хлебом с водой, печеным картофелем, вчерашними остатками. В девять — десять утра садились за стол и завтракали варевом и картошкой. Часов в 12, но не позже 2 дня все обедали, в полдник ели хлеб с солью. Ужинали в деревне часов в девять вечера, а зимой и раньше. Полевые работы требовали значительных физических усилий и крестьяне, в меру возможностей, старались употреблять более калорийную пищу. Священник В. Емельнов, на основе своих наблюдений за жизнью крестьян Бобровского уезда Воронежской губернии, сообщал в Русское географическое общество: «В страдную летнюю пору едят четыре раза. В завтрак в постные дни едят кулеш с одним ржаным хлебом, когда вырастает лук то с ним. В обед хлебают квас, добавляя в него огурцы, потом едят щи (шты), наконец крутую пшенную кашу. Если работают в поле, то весь день едят кулеш, запивая его квасом. В скоромные дни к обычному рациону добавляют сало или молоко. В праздник — студень, яйца, баранина в щах, курятина в лапше».
Семейная трапеза в селе производилась по раз заведенному порядку. Вот как описывал П. Фомин, житель Брянского уезда Орловской губернии заведенный порядок прием пищи в крестьянской семье: «Когда садятся обедать и ужинать, то все по начину хозяина начинают молиться Богу, за тем уж садятся за стол. Вперед хозяина никто ни одно кушанье не может начинать. Иначе попадет ложкой по лбу, хотя это был и взрослый. Если семья большая, детей отсаживают на полок и там кормят. После еды опять все встают и молятся Богу».
Во второй половине XIX века наблюдалась довольно устойчивая традиция соблюдения пищевых ограничений в крестьянской среде. Обязательным элементом массового сознания были представления о чистой и нечистой пище. Корова, по мнению крестьян Орловской губернии, считалась чистым животным, а лошадь нечистым, непригодной в пищу. В крестьянских поверьях Тамбовской губернии содержалось представление о нечистой пище: рыбы, плывущие по течению, считали чистой, а против течения нечистой.
Обо всех этих запретах забывали, когда деревню посещал голод. В условиях отсутствия в крестьянских семьях какого-либо значительного запаса продовольствия каждый неурожай влек за собой сами тяжкие последствия. В голодное время потребление продуктов сельской семьей сокращалось до минимума. С цель физического выживания в селе резали скот, пускали в пищу семенной материал, распродавали инвентарь. В голодное время крестьяне употребляли в пищу хлеб из гречихи, ячменя или ржаной муки с мякиной. К. К. Арсеньев после поездки в голодные села Моршанского уезда Тамбовской губернии (1892 г.) так описывал свои впечатления в «Вестнике Европы»: «Во время голода семьи крестьян Сеничкина и Моргунова кормились щами из негодных листьев серой капусты, сильно приправленных солью. Это вызывало ужасную жажду, дети выпивали массу воды, пухли и умирали». Спустя четверть века в деревне все те же страшные картины. В 1925 г. (голодный год!?) крестьянин из с. Екатеринино Ярославской волости Тамбовской губернии А. Ф. Барцев писал в «Крестьянскую газету»: «Люди рвут на лугах коневой щавель, парят его и эти питаются. … Крестьянские семьи начинают заболевать от голода. Особенно дети, которые пухлые, зеленые, лежат без движения и просят хлеба». Периодический голод выработал в русской деревне традицию выживания. Вот зарисовки этой голодной повседневности. «В селе Московское Воронежского уезда в голодные годы (1919 — 1921 гг.) существующие пищевые запреты (не есть голубей, лошадей, зайцев) мало имели значение. Местное население употребляло в пищу мало — мальское подходящее растение, подорожник, не гнушались варить суп из лошадины, ели «сорочину и варанятину». Ни кошек, ни собак в пищу не употребляли. Горячие кушанья делали без картофеля, засыпали тертой свеклой, поджаренной рожью, добавляли лебеду. В голодные годы не ели хлеба без примесей, в качестве которых употребляли траву, лебеду, мякину, картофельную и свекольную ботву и другие суррогаты. К ним добавляли муки (просяной, овсяной, ячменной) в зависимости от достатка».
Конечно, все описанное выше это ситуации экстремальные. Но и в благополучные годы недоедание, полуголодное существование было обыденным явлением. За период с 1883 по 1890 г. потребление хлеба в стране уменьшилось на 4,4. % или на 51 млн. пуд (с 1899 года один пуд равен 16 кг.- PapaSilver) в год. Потребление пищевых продуктов в год (в переводе на зерно) на душу населения составляло в 1893 г.: Орловская губернии — 10,6 — 12,7 пуд., Курская — 13 — 15 пуд., Воронежская и Тамбовская — 16 — 19 пуд. В начале ХХ в. по Европейской России среди крестьянского населения на одного едока в день приходилось 4500 кал., при чем 84,7 % из них были растительного происхождения, в т. ч. 62,9 % хлебных и только 15, 3 % калорий получали с пищей животного происхождения. При этом калорийность дневного потребления продуктов крестьянами в Тамбовской губернии составляла — 3277, а в Воронежской — 3247. Бюджетные исследования, проведенные в довоенные годы, зафиксировали очень низкий уровень потребления российского крестьянства. Для примера, потребление сахара сельскими жителями составляло менее фунта в месяц (в 1899 г. русский фунт равен 0,4 кг — PapaSilver), а растительного масла — полфунта.
Если говорить не об абстрактных цифрах, а внутридеревенском потреблении продуктов, то следует признать, что качество пищи прямо зависело от хозяйственного достатка семьи. Так, по данным корреспондента Этнографического бюро потребление мяса в конце XIX в. бедной семьей составляло 20 фунтов, зажиточной — 1,5 пуда. На приобретение мяса в зажиточных семьях тратилось в 5 раз больше средств, чем в семьях бедняков. В результате обследования бюджетов 67 хозяйств Воронежской губернии (1893 г.) было установлено, что расходы на приобретение пищи, в группе зажиточных хозяйств, составляли в год 343 руб., или 30,5 % всех расходов. В семьях среднего достатка соответственно 198 руб. или 46,3 %. Эти семьи, в год на человека, потребляла 50 фунтов мяса, в то время как зажиточные в два раза больше — 101 фунт.
Дополнительные данные о культуре быта крестьянства дают данные о потреблении селянами основных продуктов питания в 1920 — е гг. Для примера взяты показатели тамбовской демографической статистики. Основой рациона сельской семьи по-прежнему являлись овощи и продукты растительного происхождения. В период 1921 — 1927 гг., они составляли в деревенском меню 90 — 95%. Потребление мяса было незначительным: от 10 до 20 фунтов в год. Это объясняется традиционным для деревни самоограничением в потреблении продуктов животноводства и соблюдением религиозных постов. С экономическим укреплением крестьянских хозяйств возросла калорийность потребляемой пищи. Если в 1922 г. в дневном рационе тамбовского крестьянина она составляла 2250 единиц, то к 1926 г. увеличилась почти вдвое и исчислялась 4250 калориями. В том же году калорийность дневного потребления воронежского крестьянина составляла 4410 единиц. Качественного отличия в потреблении продуктов питания различными категориями деревни не наблюдалось. Калорийность дневного потребления зажиточного крестьянина превосходила показатель других групп деревни незначительно.
Из вышеприведенного обзора пищи крестьян черноземных губерний видно, что основу рациона сельского жителя составляли продукты натурального производства, в нем преобладали продукты растительного происхождения. Достаток пищи носил сезонный характер. Относительно сытый период от Покрова до святок сменялся полуголодным существованием в весенне — летнюю пору. Состав употребляемой пищи находился в прямой зависимости от церковного календаря. Питание крестьянской семьи выступало отражением хозяйственной состоятельности двора. Отличие в пище зажиточных и бедных крестьян заключалось не ее в качестве, а в количестве.
ТРАДИЦИИ КРЕСТЬЯНСКОГО БЫТА
КОНЦА XIX – НАЧАЛА XX ВЕКОВ
(ПИЩА, ЖИЛИЩЕ, ОДЕЖДА)
В.Б. Безгин
Кафедра истории и философии ТГТУ
Представлена профессором A.А. Слезиным
и членом редколлегии профессором С.В. Мищенко
[источники]
Источники
ТРАДИЦИИ КРЕСТЬЯНСКОГО БЫТА
КОНЦА XIX – НАЧАЛА XX ВЕКОВ
(ПИЩА, ЖИЛИЩЕ, ОДЕЖДА)
В.Б. Безгин
Скачать – https://yadi.sk/i/1WkTvcgdSBEILQ
Это копия статьи, находящейся по адресу https://masterokblog.ru/?p=51516.
Источник