Какие свойства приписывали алхимики филосовскому камню

Несколько лет назад химики из Саудовской Аравии создали нанокластер из серебра по виду и свойствам схожий с нанокластерами золота. То есть ученым удалось показать, что на уровне наночастиц существует принципиальная возможность использования одних элементов для имитации других. В средние века множество ученых-алхимиков посвящали всю жизнь поискам философского камня, способного превращать «простые» металлы в золото. В процессе поисков мифического философского камня, алхимики открыли и описали способы получения таких важных химических веществ, как серная и соляная кислоты, сурьма, уксусная кислота и щелочь. Мы решили вспомнить несколько важных открытий, сделанных алхимиками.

Слово «алхимия» заимствовано европейцами из арабского языка الكيمياء‎‎ (’al-khīmiyā’). Слово khīmiyā, khemeia произошло, по одной версии, от древнего названия Египта — Кем, и по-видимому, означало «египетское искусство». По другой, более распространенной версии, оно произошло от греческого χυμός — сок растения, соответственно, khemeia означает «искусство выделения соков» [1].

Одним из первых алхимиков, чье имя дошло до нас, был Болос из Мендеса, города в дельте Нила, живший в III веке до н.э. Болос искал методы превращения «неблагородных» металлов в «благородное» золото и был первым, кто сформулировал идею «трансмутации» металлов, превращения одного металла в другой. В своих работах он описывает способ получения латуни — сплава меди с цинком золотого цвета, которую Болос считал разновидностью золота. В принципе, латунь была известна еще в древности, но Болос был первым, кто задокументировал процесс ее изготовления.

Интересно, что с латунью, возможно, связана знаменитая легенда о царе Мидасе, который превращал в золото все, к чему прикасался. Мидас был царем Фригии, области в современной Турции, богатой месторождениями цинка. В 2007 году турецкие ученые провели эксперимент: они сконструировали примитивную плавильную печь, которая могла бы использоваться во времена царя Мидаса, расплавили в ней руды, встречающиеся в этой местности, разлили расплав в формы и охладили. В результате получились слитки, очень похожие на золото [2].

Монах-доминиканец Альберт фон Больштедт (1200 – 1280), более известный как Альберт Великий был одним из крупнейших европейских алхимиков. В трактате «Малый алхимический свод» он подробно описывает каустический и известковый методы получения щелочи, вещества, которое использовалось и используется в том числе для получения мыла и моющих средств.

Возьми побольше гнилостной дубовой золы или же, еще лучше, массу, оставшуюся в результате винного брожения, которой чистят одежду, мелко-мелко измельчи, прибавь одну шестую часть негашеной извести, перемешай, положи на плотную ткань, а ткань помести над сосудом из-под вина. Потом примешай в эту массу окалины и залей сосуд доверху горячей водой. Затем отцеди, покуда полностью не исчезнет всякая горечь. Слей жидкость и залей вновь свежей водой. Еще раз повтори [все], чему я тебя только что учил. Помести все фильтраты в тот же сосуд и оставь до утра. Утром перегони через фильтр. Потом нагревай в небольшом котелке (caldarium), покуда весь раствор не выпарится, а остаток не отдымит. Дай тому, что осталось, поостыть. То, что останется, и есть твердый камень, который называют щелочью, или горькими отбросами.

В других сочинениях Альберт так подробно описывает свойства мышьяка, что иногда ему приписывали открытие этого вещества, хотя известно, что по крайней мере соединения мышьяка были известны еще в древности.

Итальянский алхимик Бонавентура в 1270 году во время экспериментов по поиску универсального растворителя получил раствор нашатыря в азотной кислоте, способный растворять золото, «царя металлов». Из-за этого своего свойства вещество получило название aqua regis, царская водка.

Позднее, в XIV веке, другой способ получения царской водки описал испанский алхимик, известный нам под именем псевдо-Гебер. Настоящее имя ученого осталось неизвестным, так как он подписывал свои сочинения именем знаменитого арабского алхимика Джабира ибн Хайяна, известного в Европе под латинизированным именем Гебер.

Псевдо-Гебер сделал одно из важнейших открытий средневековой химии – он первым описал сильные минеральные кислоты, серную и азотную. Их получали из минералов, а не из веществ растительного происхождения, отсюда название «минеральные кислоты». Их открытие позволило средневековым ученым осуществить многие новые реакции и растворить вещества, которые до этого считались нерастворимыми.

Немецкий алхимик Хенниг Бранд, пытаясь открыть философский камень, в 1669 году случайно выделил фосфор. Как писал об этом эксперименте Лейбниц: «В своих исследованиях Бранд столкнулся с… операцией, которая учит, как из мочи приготовить жидкость [первичную материю], которая способствует вызреванию кусков серебра до золота» [3].

Для получения этой жидкости Бранд собрал в солдатских казармах несколько бочек мочи и медленно ее выпарил до получения сиропообразного вещества. Полученную субстанцию ученый дважды очистил с помощью дистилляции и прокалил с песком и углем без доступа воздуха. В результате Бранд получил белую пыль, светящуюся в темноте [4]. Ученый обрадовался, что получил ту самую «первичную материю», с помощью которой он сможет получить золото, и назвал вещество «фосфор», по латыни phosphorus, носитель света.

Алхимик Иоганн Фридрих Беттгер (1682 — 1719) известен тем, что был одним из изобретателей европейского фарфора. С ранней молодости он увлекался алхимией и пытался получить философский камень. 

В 1701 году в присутствии толпы зевак он провел опыт — золочение серебряных монет. С этого момента его начали считать искусным алхимиком, который открыл секрет трансмутации металлов в золото. Слухи о юном таланте быстро дошли до прусского короля и он велел схватить Беттгера. Вовремя предупрежденный алхимик уехал в Дрезден под покровительство курфюрста Саксонского, который заточил Беттгера в замок и заставил проводить эксперименты по получению золота. Опыты, как нетрудно догадаться, оказались безрезультатными и незадачливому алхимику грозила тюрьма. К счастью для Беттгера, он интересовался не только трансмутацией металлов в золото, но приобрел солидные знания по химии, поэтому курфюрст решил отправить его под начало минералога и владельца стекольного завода графа фон Чирнхауса, который к тому моменту работал над созданием фарфора.

Надо сказать, что открытие секрета изготовления фарфора сулило не меньшую выгоду, чем изготовление искусственного золота. С тех пор, как в Европу завезли фарфор из Китая, он высоко ценился европейской аристократией и стоил огромных денег. О волшебной силе фарфора распространялись невероятные слухи. Например, считалось, что фарфоровая чашка обезвреживает любые яды. Веками европейские ученые безрезультатно пытались найти способ получения фарфора.

Уже через год совместной работы Беттгеру и Чирнхаусу удалось получить твердый фарфор, выдерживающий высокие температуры. Ученые выяснили, что компонентами китайского фарфора являются белая глина, каолин, и минерал полевой шпат, при высоких температурах сплавляющийся в стекло. Также ученые нашли оптимальный состав компонентов и условий обжига2. Через несколько лет в городе Мейсен была открыта первая мануфактура по производству фарфора.

После открытия Беттгер надеялся, что курфюрст отпустит его на свободу. Но нет, теперь ученый был слишком ценным специалистом и мог раскрыть секрет изготовления фарфора, поэтому надзор за ним только усилили и до самой смерти он находился под наблюдением.

В XVI веке начало развиваться рациональное направление алхимии, основоположниками которого стали Парацельс (1493 — 1541) и Агрикола (1494 – 1555). Алхимик и врач Парацельс изготавливал из минералов лекарства и использовал их в своей медицинской практике в дополнение к лекарствам растительного происхождения. Агрикола изучал минералогию и ее возможную связь с медициной.

И хотя получением золота из металлов интересовались еще в XVII веке Бойль и даже Ньютон, в целом значение такого рода исследований постепенно уменьшалось. В результате в XVIII веке она стала наукой, которую сегодня мы называем химией.

Екатерина Русакова

1. А.Азимов. Краткая история химии. От магического кристалла до атомного ядра. Центрполиграф. ISBN 978-5-227-05708-2; 2015 г.
2. С.Кин. Исчезающая ложка или удивительные истории из жизни периодической таблицы Менделеева. ЭКСМО. ISBN 978-5-699-55823-0; 2015 г.
3. К. Гофман. Можно ли сделать золото? Мошенники, обманщики и ученые в истории химических элементов. Химия. 1984
4. В. Волков, Е.Вонский, Г.Кузнецова. Выдающиеся химики мира. Высшая школа. 1991

Язык тайных символов всегда скрывал алхимию от любопытства непосвященных. Нам до сих пор не ясна ее подлинная суть: для одних это изготовление золота, для других – нахождение эликсира бессмертия, для третьих – трансформация человека.

Королевское искусство

Алхимия – мать химии. Именно в алхимических лабораториях впервые были получены серная, азотная и соляная кислоты, селитра и порох, «царская водка» и многие лекарственные вещества.
Средневековые алхимики ставили перед собой вполне конкретные задачи. Один из родоначальников европейской алхимии Роджер Бэкон (XIII век) пишет следующее:

«Алхимия есть наука о том, как приготовить некий состав, или эликсир, который, если его прибавить к металлам неблагородным, превратит их в совершенные металлы».

Превращая простые металлы в благородные, алхимик бросает вызов самой природе.

Несмотря на то, что в Средневековой Европе алхимия была фактически вне закона, многие церковные и светские властители покровительствовали ей в расчете на выгоду, которую сулило получение «презренного металла». И не только покровительствовали, но и сами занимались. Алхимия стала поистине «Королевским искусством».

Курфюрст Саксонский Август Сильный (1670-1733), чьи претензии на польскую корону требовали значительных денежных расходов, превратил Дрезден в настоящую столицу алхимии. Для пополнения казны золотом он привлек талантливого алхимика Фридриха Бёттгера. Насколько преуспел на золотом поприще Бёттгер, история умалчивает.

Алхимиков в Европе было много, но адептами – тех, кому открылся секрет философского камня – становились единицы.

На языке символов

Истоки алхимии восходят к герметизму – учению, впитавшему в себя традиции древнегреческой натурфилософии, халдейской астрологии и персидской магии. Отсюда столь загадочный и многозначный язык алхимических трактатов. Металлы для алхимика — это не просто вещества, а олицетворение космического порядка. Так, золото в алхимических манускриптах превращается в Солнце, серебро – в Луну, ртуть – в Меркурий, свинец – в Сатурн, олово – в Юпитер, железо – в Марс, медь – в Венеру.

Выбор семи небесных тел также неслучаен. Семерка – знак полноты и совершенства, высшая степень стремления к знанию и мудрости, свидетельство магического могущества и хранительница тайны.
Загадочной выглядит и рецептура, записанная в герметических трактатах. Английский алхимик Джордж Рипли (XV век) для того, чтобы приготовить эликсир мудрецов, предлагает накаливать философскую ртуть, пока она не превратится сначала в зеленого, а затем в красного льва. Возникшие при этом жидкости он советует собрать, в результате чего появятся «безвкусная флегма, спирт и красные капли».

Далее – еще более туманно:

«Киммерийские тени покроют реторту своим тусклым покрывалом. Он загорится и, приняв вскоре великолепный лимонный цвет, вновь воспроизведёт зелёного льва. Сделай так, чтобы он пожрал свой хвост, и снова дистиллируй продукт. Наконец, сын мой, тщательно ректифицируй, и ты увидишь появление горючей воды и человеческой крови».

Как превратить символическое алхимическое слово в живую практическую реальность?

Некоторые пытались, понимая его буквально. Например, соратник Жанны Д`Арк, прославленный маршал Жиль де Ре, дошел до убиения младенцев ради молодой крови, которая, как полагали, необходима была для успеха Великого Делания.
Потомкам, которые захотят приоткрыть завесу тайн алхимических текстов, философ Артефий пишет: «Несчастный глупец! Как можешь ты быть столь наивен и верить, что станем мы тебя учить столь открыто и ясно самой великой и важнейшей из наших тайн?». Герметическая символика должна была навсегда скрыть секреты адептов от непосвященных.

Ученым XIX столетия удалось разгадать аллегорию алхимиков. Что такое «лев, пожирающий солнце»? Это процесс растворения ртутью золота. Расшифрован и рецепт Рипли, в котором описана процедура получения ацетона. Впрочем, химик Никола Лемери замечает, что делал этот опыт много раз, но никогда не получал красных капель – вещества, которое, по мнению адептов, обладало свойством философского камня. Химический экстракт был извлечен, но алхимическое чудо не свершилось.

Алхимическая символика – это больше, чем отражение химического процесса. Например, один из главных алхимических символов – дракон, проглатывающий собственный хвост – олицетворение многократности рождений-умираний. Символический язык сакральных текстов обращен не только к технологии, но и ко всем структурам бытия, баланс между которыми и может привести к успеху в алхимических превращениях.

Философский камень

Центральный элемент алхимического учения – философский камень или эликсир, способный превращать неблагородные металлы в благородные. Его представляли не только в виде камня, он мог быть порошком или жидкостью. Некоторые адепты оставили нам рецепт приготовления своего «Великого Магистерия».
Например, Альберт Великий в качестве компонентов философского камня предлагает использовать ртуть, мышьяк, серебряную окалину и нашатырь. Все это пройдя через стадии очищения, смешения, нагревания, перегона должно превратиться в «белую субстанцию, твердую и ясную, близкую по форме к кристаллу».

Свойством философского камня была не только трансмутация металлов. Алхимики Средневековья и Возрождения признавали за эликсиром способность выращивать драгоценные камни, усиливать плодоносность растений, исцелять все болезни, продлевать жизнь и даже даровать вечную молодость.

Французский алхимик XIV столетия Николас Фламель отнесен к числу тех мастеров, кому удалось получить философский камень. Познакомившись с трактатом Авраама Еврея, он всю жизнь потратил на расшифровку оставленного там «ключа к Деланию». И, в конце концов, нашел его, обретя, по преданию, бессмертие.

Распространению легенды способствовали неоднократные свидетельства очевидцев, якобы встречавших Фламеля через многие годы после его официальной смерти. Вскрытие могилы алхимика только укрепило миф – Фламеля в ней не оказалось.
Впрочем, философский камень не следует рассматривать исключительно как материальную субстанцию. Для многих адептов поиск «Великого Магистерия» был сродни обретению истины, которая могла бы решить наивысшую задачу герметизма – избавление человечества от первородного греха.

Алхимия — это наука?

Церковь считала алхимию источником суеверия и мракобесия. Для поэта Данте Алигьери алхимия —  «наука вполне жульническая и ни на что более не годная». Даже Авицена негативно смотрел на герметические таинства, утверждая, что «алхимики могут делать лишь превосходнейшие имитации, окрашивая красный металл в белый цвет – тогда он становится похожим на серебро, или, окрашивая его в желтый цвет – и тогда он становится похожим на золото».

Еще в IV веке до н. э. Аристотель писал о том, что из меди при соединении с цинком или оловом образуются золотисто-желтые сплавы. Часто алхимический опыт считался успешным, когда простой металл всего лишь приобрел окраску благородного.
Впрочем, существуют косвенные свидетельства того, что в своих лабораториях алхимикам удавалось произвести на свет золото, по своим качествам ничем не уступающее природному металлу.

В одном из музеев Вены выставлена золотая медаль, вес которой соответствует 16,5 дукатам. На одной стороне медали выгравирована надпись «Золотой потомок свинцового родителя», на другой – «Химическое превращение Сатурна в Солнце (свинца в золото) произведено в Инсбруке 31 декабря 1716 года при покровительстве его сиятельства пфальцграфа Карла Филиппа».
Конечно, свидетельство знатного лица никак не может гарантировать того, что при выплавке медали не было использовано настоящее золото. Однако есть и другие аргументы.

В XIV веке король Англии Эдуард II заказал испанскому алхимику Раймунду Луллию выплавку 60 тыс. фунтов золота, предоставив ему ртуть, олово и свинец. Неизвестно смог ли Луллий справиться с заданием, однако исторические документы свидетельствуют о том, что при заключении крупных торговых сделок англичане стали использовать золотые монеты в количестве, значительно превышавшем золотые запасы страны.

Никто не знает, откуда в наследстве императора Священной Римской империи Рудольфа II (1552-1612) появилось 8,5 тонн золотых слитков. Позднее было установлено, что золото Рудольфа II практически не содержало примесей, в отличие от природных слитков, использовавшихся для чеканки монет.
Принесшее из глубины веков свои тайны, алхимическое искусство по-прежнему их ревностно хранит, вероятно, навсегда лишив потомков возможности проникнуть в секреты Великого Делания.