Поэт о григорьев играет словом понес какое свойство
https://clck.ru/RaD83
Я не люблю загадки. В том смысле, что их тянет разгадывать. Когда мой муж процитировал стих неизвестного автора (муж забыл его фамилию) из детства –
Прохоров Сазон
Воробьев кормил.
Бросил им батон –
Десять штук убил.
я не могла понять, почему он так мягко и плотно зашёл в память и остался записанным где-то на мозжечке. Наверное, это и есть самый простой, природный признак таланта: некоторые вещи зубришь и не запоминаешь. А талантливые запоминаются сами.
Похожая история была с отвратительным четверостишием, которое цитируют с извиняющейся улыбкой. Циничное и гадкое, оно тоже известно всем:
Девочка красивая
В кустах лежит нагой ..
продолжать не буду, кто не знает – загуглит: стих выйдет сразу.
Прохоров Сазон вынудил меня отыскать автора – ленинградского поэта Олега Григорьева, прожившего короткую и очень обычную жизнь талантливого алкоголика в Стране Советов. “Жил грешно и умер смешно”, – часто говорят про него, человека, чьи стихи цитируют все, но авторства никто не помнит. Кто в детстве запоминает авторов простеньких строчек?
Бабушка
Старая, слабая бабушка
Оставила дома ключик.
Звонила старая бабушка,
Но не открыл ей внучек.
Старая бабушка ухнула,
В дверь кулаком бахнула,
Дубовая дверь рухнула,
Соседка на кухне ахнула,
Качнулся сосед на стуле,
Свалился с кровати внучек.
Упала с полки кастрюля
И бабушкин маленький ключик.
Многие, кто писал о жизни Олега Григорьева, не могли удержаться от традиционного набора штампов – нежная ранимая душа, тяжелое детство, беспробудное пьянство, непризнание современников, суд, Сибирь.
Но, читая факты из биографии поэта, я не могу удержаться от аналогии: мой друг художник, человек совсем другого поколения – и тоже заложник своего таланта – ведёт практически такой же образ жизни. Вёл. Творил-выпивал-сел-вышел-выпил. Я скажу в конце, к чему я его приплела.
Так вот, славный и добрый мальчик Олег Григорьев в раннем детстве переехал с мамой из Вологодской области в Ленинград. Мать сбежала от сильно пьющего отца, и это тот случай, когда с генами не поспоришь. С 13 до 18 лет одарённый Олег учился в художественной школе при старейшем питерском Институте живописи, скульптуры и архитектуры имени И. Е. Репина, в одном классе с Михаилом Шемякиным, будущим другом Владимира Высоцкого.
https://clck.ru/RaDme
Художника из Григорьева не вышло – точней, этот навык стал для него факультативным. Считается, что он “не отстоял себя как художник”, но есть и другое мнение: художник – это системный труд, часто мучительный, рутинный.
Любить рисовать Григорьев никогда не переставал. И сейчас его работы выставляют на тематических вернисажах. Фото отсюда: https://clck.ru/RaGgJ
А писать стихи для талантливого человека – легко и просто. Стишок про электрика Петрова 1961 года выпуска:
Я спросил электрика Петрова:
— Для чего ты намотал на шею провод?
Ничего Петров не отвечает,
Только тихо ботами качает…
выпустил в народ страсть к чёрным частушкам. Позже Григорьев написал множество дву- и четверостиший в этом жанре, который так же, как и Петров, разлетелись безымянными.
На боку кобура болталась,
сзади шашка отцовская звякала.
впереди меня все хохотало.
а позади все плакало.
Застрял я в стаде свиней
залез на одну, сижу.
Да так вот с тех пор я с ней
и хрюкаю, и визжу.
Сам образ жизни сделал Олега Григорьева неявным лицом питерского андеграунда. Вряд ли он думал об этом – просто выбрал типичный уход от жизни: зарабатывать на жизнь сторожем, дворником, кочегаром – и писать стихи.
Точные, какие-то необязательные, и в то же время необычные рифмы сделали первую детскую книжку Григорьева “Чудаки” любимой множеством детишек. Мой муж говорит, что стихи из “Чудаков” произвели на него революционное впечатление своим неформальным юмором. Но кто и как разрешил выпустить этот сборник в 1971 году?
С длинным батоном под мышкой
Из булочной шёл мальчишка,
Следом с рыжей бородкой
Пёс семенил короткий.
Мальчик не оборачивался,
И батон укорачивался.
Яма
— Яму копал?
— Копал.
— В яму упал?
— Упал.
— В яме сидишь?
— Сижу.
— Лестницу ждёшь?
— Жду.
— Яма сыра?
— Сыра.
— Как голова?
— Цела.
— Значит, живой?
— Живой.
— Ну, я пошёл домой.
По паре стихов-афоризмов даже сделали выпуски “Ералаша”:
Примерно тогда же, в 70-х, он присел за тунеядство. На своей родной Вологодчине Олег участвовал в строительстве новой линии молочного комбината, о чём написал стишок:
С бритой головою,
В форме полосатой,
Коммунизм я строю
Ломом и лопатой.
Но в его отношении к жизни никогда не было признаков диссидентства. С зоны Григорьев писал своему другу: “Долблю ломом заледеневшую землю и копаю яму 4х4 метра с глубиной в 2 метра. По лому бьём молотом, и отлетевшие куски выкидываем наверх. Работа каторжная, но легче, чем писать стихи, и платят значительно больше”.
Освободился Григорьев досрочно и сразу же вернулся в бурную жизнь питерского андеграунда. Наша публика, привыкшая читать между строк, активно подхватывала и распространяла лёгкие по форме и глубокие по смыслу григорьевские стихи.
Я мялку вынимаю
И начинаю мять.
Кого не понимаю –
Не надо понимать.А то если подумаешь,
И что-нибудь поймешь.
Не только мялку вытащишь,
А схватишься за нож.
Алкоголизм прогрессировал, но тоже считался типичной болезнью богемы.
Петров лежал с открытым ртом
В фуфайке на спине.
И сверху вниз кубинский ром
Лить приходилось мне.Вдруг замечаю – что за черт!
Осталось мне так мало –
Я лью да лью, а он уж мертв,
Грамм восемьсот пропало.
Две жены Григорьева – тоже типичная история пьющего человека.
Первой жене, Ирине, он говаривал: “Эх, Ирка, один у тебя недостаток – ты не пьёшь”.
Вторая, пьющая Татьяна, стала матерью его ребёнка. Это ей он посвятил знаменитое:
Картинка отсюда: https://clck.ru/RaHHC
А про дочку Машу написал: “Гляжу в глаза своей дочурки, В сравненье с ней все дети чурки”.
Что не помешало малышке избежать тяжёлой судьбы дочери алкоголиков: практически сразу после рождения ребёнка отняли у проворовавшейся Татьяны и сдали в Дом Малютки. Интересно, согрели ли её трепетные строки, которые написал ей папа?
Мария и Иосиф
С ребёнком на осле,
Нашли, лачугу бросив,
Приют в чужой земле.
И золото, подарки,
Мотки жемчужных бус
Всё бросили: не жалко,
Остался бы Иисус.
Между первым освобождением с зоны и этими стихами, которые Григорьев написал дочке в детдом из “Крестов”, прошло почти 10 лет.
Григорьев был совсем рядом со спокойной и сытой жизнью обласканного властями члена Союза Писателей. В 1981 году вышла в свет ещё одна его детская книга “Витамин роста”.
Но одно стихотворение из сборника встало поперёк горла тогдашнему ГлавДетПоэту Сергею Михалкову:
Древнерусское
Сидит Славочка на заборике,
А под ним на скамеечке Боренька.
Боренька взял тетрадочку,
Написал: “Дурачок ты, Славочка”.
Вынул Славочка карандашище,
Написал в тетрадь: “Ты дурачище”.
Борище взял тетрадищу
Да как треснет по лбищу Славищу.
Славища взял скамеищу
Да как треснет Борищу в шеищу.
Плачет Славочка под забориком.
Под скамеечкой плачет Боренька.
После выступления Михалкова последовала статья в “Комсомолке” “В чём повинны воробьи?”. Такие статьи забивали последний гвоздь в крышку гроба деятелей разных искусств. Я удивилась, узнав, что защищал Григорьева один человек – мать плеяды детских отрицательных героев Агния Барто.
Трудно сказать, расстроился ли тогда Григорьев. Современники вспоминают его как человека с детским мировоззрением и взрослыми чувствами. Но то, что его жизнью руководил алкоголь – это факт.
“В углу на матрасе ворочался кто-то непонятный. Бомжатского вида мужик возился со сломанным теликом. В квартире не было ничего – мебели, стульев, посуды. Сидели на полу. „Все пропил!“,- бодро сообщил хозяин”.
(из воспоминаний современников)
С перестройкой стихи Григорьева стали потихоньку публиковаться, становились культовыми. А вот соседом он был никудышным – участковые держали его место обитания на карандаше. Свой арест в 1989 году Григорьев как будто предвидел:
Ем я восточные сласти,
Сижу на лавке, пью кефир.
Подошел представитель власти,
Вынул антенну, вышел в эфир.
— Сидоров, Сидоров, я Бровкин,
Подъезжайте к Садовой, семь.
Тут алкоголик с поллитровкой:
Скоро вырубится совсем.
Я встал и бутылкой кефира
Отрубил его от эфира.
Дочка Маша в детском доме вела дневник встреч с отцом. Она умерла в 2007 году, выпав из окна и оставив сиротой свою двухмесячную дочку.
А сейчас Григорьев на слуху. Проводятся выставки, снимается кино, у него масса поклонников. Поэт – отражение эпохи, в которой перемешались чёрный юмор с детской наивностью – или отражение нас, какие мы есть на самом деле?
Я не сторонник давать оценки людям, тем более – поэтам. Если слово человека живёт, значит, оно кому-то созвучно. Его детские стихи, действительно, развивают в ребёнке что-то особенное, неожиданное. Чувство юмора, например.
Пьёт оса кисель из чашки, Ловко сидя на краю. Мне нисколечко не страшно -Я с другого края пью.
А мой друг художник бросил пить лет пять назад. Зашился. И знаете, его картины не стали хуже. А я – просто рада, что он всё ещё с нами.
Источник
Сегодня нарушаю
свою традицию не открывать до поры до времени имя героя поста.
Олег Григорьев (6.12.1943—30.04.1992). Как говорится, кто знает, тот поймёт. А
кто не знает…
Этот человек всю
свою недолгую жизнь как раз и нарушал многие устои и понятия. Детский поэт, но
– Боже мой! – как был далёк его образ от образов «доброго дедушки» Корнея
Ивановича Чуковского, «правильного дедушки» Сергея Михалкова, «интеллигентного
дедушки» Самуила Маршака и даже «дедушки-сорванца» Эдуарда Успенского! Не говоря
уж об абстрактном сахарно-сиропном, идеологически выверенном образе советского
детского писателя.
Сочувствую
учителю начальных классов, для которого однажды чистый детский голосок
прозвенит набатом на уроке или внеклассном занятии: «Расскажите про Олега Григорьева, нашего любимого поэта». Ох, как
сочувствую! Потому как и не всякий взрослый способен понять и оправдать путь
человека талантливейшего, доброго и чистого, но стремительно и бесповоротно скатившегося
в алкоголизм, дебоши, судимости… Кому из нас приятно копаться в дурно пахнущем,
опасном житье-бытье асоциального гражданина? И для кого может стать примером
такая судьба? Если только для героев пьесы «На дне».
Но всё-таки о Григорьеве
нужно вспоминать и говорить! Именно потому, что был он талантливейшим, добрым и
чистым человеком, жившим в эпоху застоя и обмана, законы которой отторгала его чуткая душа.
И потому, что за короткий срок, отмеренный на земле, успел создать замечательные
стихотворения, сразу и навсегда западающие в память (хоть ребёнку, хоть
взрослому). И потому ещё, что зачастую не укладывался ни в какие отведённые
«дозволенные» рамки…
* * *
Ходил я против ветра носом.
Остался на всю жизнь курносым…
Начнём со страшилок (кстати, в конце поста предлагаю соответствующий этой теме список
литературы).
Уверена, что те,
кто родился и вырос в 1960-1980-е годы до сих пор помнят истории про
какие-нибудь «чёрные руки», «сиреневые кофточки», «гробы на колёсиках». Они
тогда пользовались большой популярностью. Разумеется, существовали детские
страшилки и до того, да и позже тоже (правда, некоторые исследователи считают,
что современный детский фольклор переживает кризис).
Казалось бы, к
чему вся эта наивная жуть? Однако ребёнок (а страшилки наиболее востребованы
среди детей младшего школьного возраста) и в такой форме учится постигать и
принимать мир, не всегда к человеку доброжелательно настроенный. А чёрный юмор помогает
преодолеть свои страхи, увидеть ситуацию с иной точки зрения. Главное, чтобы качество
предлагаемого «продукта» не было убогим.
Олега Григорьева
называют родоначальником жанра стихотворной страшилки. Многие его произведения
такого рода давно считаются народными. Например, сочинённое им в 1961 году “убойное” четверостишие, ставшее впоследствии широко известным и неоднократно народом же модифицируемым.
Я спросил электрика Петрова:
«Для чего ты намотал на шею провод?»
Петров мне ничего не отвечает.
Висит и только ботами качает.
Были и другие подобные
произведения. Приведу не самое «садистское».
* * *
Дети кидали друг в друга поленья,
А я стоял и вбирал впечатленья.
Попало в меня одно из полений –
Больше нет никаких впечатлений.
Один из близких
друзей Григорьева, писатель Виктор Голявкин вспоминал: «Мы знали друг друга с давних ученических лет, и многие встречи с ним
остались в памяти, как подчёркнутые строчки. После работы в мастерской я
приходил в общежитие, ложился на кровать и писал короткие рассказы. Олег
Григорьев часто приходил послушать мои рассказы (тогда все друг к другу
ходили). Он удивлялся, восторгался и сам писал стихи…
Настроение его стиха, как правило, неординарно. А я считаю, писатель
или поэт с того и начинается, что мыслит не в общепринятом русле. По крайней
мере, для нашего времени так было лучше (может быть, это мнение не навсегда).
Олег Григорьев задал новое направление художественной мысли».
Как видите, в
цитате сказано «для нашего времени так
было лучше». Без учёта того, что на дворе тихо «струились» 1960-1980-е годы
XX века, почти ничего невозможно было бы оправдать и понять в
поворотах судьбы и творчества поэта Григорьева.
Олега Евгеньевича называют
представителем литературного примитивизма (наряду с Даниилом Хармсом,
например). То, что видели в окружающей действительности его глаза,
он не мог «перевесить» ничем, кроме загулов, а отразить – лишь через абсурдность, противоречивость и кажущуюся примитивность своего искусства.
По словам А. В.
Леухиной, особенностями примитивистской эстетики являются «девиантное поведение лирического субъекта, присущие ему юродство, игра,
детский взгляд» (статья «Особенности поэтики и эстетики литературного
примитивизма»). Под такой маской «юродивого», чудака, бродяги легче разрушать
существующие традиции и «приличные» нормы.
* * *
Григорьев Олег ел тыкву
И упал в неё с головой.
Толкнули ногой эту тыкву,
Покатили по мостовой.
Катилась тыква под гору
Километра два или три.
Пока этот самый Григорьев
Не съел её изнутри.
Совсем недавно мне
посчастливилось побывать на записи литературной телеигры «Маркиза», гостем
которой стал советский российский актер Лев Прыгунов, знавший поэта и восхищающийся
им. Потому одной из тем, затронутых в разговоре, была судьба нашего
сегодняшнего героя. Именно тогда открылось мне авторство многих страшилок, которые
слышала раньше.
Честно скажу,
имя Олега Григорьева услышала в детстве, но, обожая его стихи, до того
разговора и не подозревала о том, какую трагическую жизнь ему довелось прожить.
* * *
| Советский плакат |
Пьём, пытаясь не упасть,
Мы бутылку за бутылкой.
Есть хотим, да не попасть
Ни во что дрожащей вилкой.
* * *
Застрял я в стаде свиней.
Залез на одну, сижу.
Да так вот теперь я с ней
И хрюкаю, и визжу.
* * *
Чтобы выразить всё сразу,
Кулаком я бью по тазу.
А вот ещё про
башмаки четверостишие, и вновь не знаешь, то ли смеяться, то ли грустить…
* * *
Один башмак мой чавкал,
Другой башмак пищал,
Покинуть предложили
Мне танцевальный зал.
Самоиронии Григорьеву
всегда хватало.
* * *
Сказал я девушке кротко:
– Простите за нетактичность,
Но бюст ваш, и торс, и походка
Напомнили мне античность.
Она в ответ мне со вздохом:
– Простите, но ваше сложение
Напомнило мне эпоху
Упадка и разложения.
Конечно большинство
его стихотворений, адресованных взрослой аудитории, тогда опубликовать было нельзя.
Да и страшно-смешное для детей тоже сильно кое-кого напрягало:
* * *
Прохоров Сазон
Воробьев кормил.
Бросил им батон –
Десять штук убил.
Былина
Сидит Славочка на заборике,
А под ним на скамеечке Боренька.
Боренька взял тетрадочку,
Написал: «Дурачок ты, Славочка».
Вынул Славочка карандашище,
Написал в тетрадь: «Ты дурачище».
Борище взял тетрадищу
Да как треснет по лбищу Славищу.
Славища взял скамеищу
Да как треснет Борищу в шеищу.
Плачет Славочка под забориком.
Под скамеечкой плачет Боренька.
Представляете,
сколько всего выливается на поэта, написавшего такое в советское время? Нет, не
тому учит он подрастающее поколение! Запретить!
Вот и выходят
книги Олега Григорьева по одной в десяток лет: в 1971-ом («Чудаки»), в 1981-ом («Витамин
роста») и в 1989-ом («Говорящий ворон»).
И то чудо!
Чем он занят
между их публикацией? Кочегар, дворник, сторож, заключённый. Пишет, даже сидя
за решёткой, но только вот двери Союза советских писателей для него плотно закрыты.
Типичный андеграунд и место ему соответствующее.
* * *
Пьет оса кисель из чашки,
Ловко сидя на краю.
Мне нисколечко не страшно –
Я с другого края пью.
* * *
– Яму копал?
– Копал.
– В яму упал?
– Упал.
– В яме сидишь?
– Сижу.
– Лестницу ждёшь?
– Жду.
– Яма сыра?
– Сыра.
– Как голова?
– Цела.
– Значит живой?
– Живой.
– Ну, я пошёл
домой!
Читаешь и
думаешь: детское ли? Не о своей ли судьбе написанное? Пойди разгадай!..
Долой садизм и
печаль! Давайте теперь почитаем юмором искрящиеся стихи Олега Григорьева,
отлично развивающие нестандартное мышление и воображение. Не зря они так нравятся
детям (и взрослым), увлекая их своей фантазией, веселя неожиданной концовкой! В
них вообще много игры (в том числе языковой), иронии, метких наблюдений. Полное
впечатление, что автор с детством не расстался, он всё знает и помнит. Да и
взрослые для него загадкой не являются.
Комары
Мой приятель Валерий Петров
Никогда не кусал комаров.
Комары же об этом не знали
И Петрова часто кусали.
***
Молодой моряк в матроске
Вышел к берегу реки.
| Рис. Владимира Семеренко |
Снял матроску по-матросски,
Снял морские башмаки,
По-матросски раздевался,
По-матросски он чихнул,
По-матросски разбежался…
И солдатиком нырнул.
* * *
Пес тоскует на цепи,
А попробуй – отцепи.
* * *
В уголке сидит
паук –
Восемь ног, а
может рук.
***
Вечером девочка Мила
В садике клумбу разбила.
Брат ее мальчик Иван
Тоже разбил… стакан!
***
Папа вазу опрокинул
Кто его накажет?
– Это к счастью! Это к счастью! –
Все семейство скажет.
Ну а если бы, к несчастью,
Это сделал я…
– Ты – разиня! Ты – растяпа!
Скажут про меня.
Бабушка
Старая, слабая бабушка
Оставила дома ключик.
Звонила старая бабушка,
Но не открыл ей внучек.
Старая бабушка ухнула,
В дверь кулаком бахнула,
Дубовая дверь рухнула,
Соседка на кухне ахнула,
Качнулся сосед на стуле,
Свалился с кровати внучек.
Упала с полки кастрюля
И бабушкин маленький ключик.
***
Велосипед меня понёс
Понёс куда-то под откос.
Он там остался без колёс,
И дальше я его понёс…
* * *
С длинным батоном под мышкой
Из булочной шёл мальчишка,
Следом с рыжей бородкой
Пёс семенил короткий.
Мальчик не оборачивался,
И батон укорачивался.
| Рис. Владимира Семеренко |
* * *
Я взял бумагу и перо,
Нарисовал утюг,
Порвал листок, швырнул в ведро –
В ведре раздался стук.
“Мандарин“.
Сюжет из детского киножурнала “Ералаш”.
Автор – О. Григорьев
Хочется
продолжать! Но удержусь. Надеюсь, что на этом знакомство с поэтом Олегом
Григорьевым вы не прервёте. Тем более, что очень многие факты остались сегодня не
раскрытыми.
Кроме книг и статей,
о нём вам может поведать и документальный фильм «Портрет «под мухой». Сразу скажу,
что это непростое зрелище, но правдивое, поскольку воспоминаниями делятся его
друзья и знакомые. Использованы в фильме и немногочисленные видеозаписи Григорьева.
Считаете, что
не нужно знать подробности непростой жизни поэта?
Тогда читайте
стихотворения…
Как бумажный пароходик,
Среди острых, страшных льдин,
Грозно стиснутый народом,
Я лавирую один.
И спасибо всем,
кто дочитал до конца!
С уважением,
ваша Агния
Олег Григорьев
Список литературы
Григорьев Олег Евгеньевич // Писатели
нашего детства. 100 имён : биографический словарь : в 3 ч. / гл. ред. С.
Самсонов ; авт.-сост. О. Н. Воронова [и др.]. – Москва : Либерея, 1999. – Ч.
2.– С. 182-184.
Григорьев Олег Евгеньевич // Русские писатели ХХ века : биобиблиографический
словарь : в 2 т. / под ред. Н. Н. Скатова. – Москва : Просвещение, 1998. – Т. 1
: А – Л.. – С. 399-400.
* Житенев, А. А. Эстетика и поэтика черного юмора: лирика О. Григорьева / А. А.
Житенев // Вестник Воронежского государственного
университета. Серия: Филология. Журналистика. – 2009. – № 1. – С. 39-49. –
Библиогр.: с. 42 (17 назв.).
* Козлова, С. Отцы и дети в мире «чёрного юмора»: Д. Хармс и О. Григорьев / С.
Козлова, А. Куляпин // Русская
литература в XX веке: имена, проблемы, культурный диалог. – 2008. – № 9. – С. 92-109.
* Леухина, А. В. Особенности поэтики и эстетики литературного примитивизма / А.
В. Леухина // Вестник Самарского
государственного университета. – 2008. – № 64-1. – С. 17-23.
[Октябрь, ноябрь, декабрь] / Д. Ч. Харрис ; М. Гершензон // Начальная школа. – 2008.
– № 9. – С. 89-91. Календарь для
учителя начальных классов на октябрь, ноябрь, декабрь. Сведения о поэтах Федоре
Ивановиче Тютчеве и Олеге Евгеньевиче Григорьеве. Сведения об американском
писателе Джоэле Чендлере Харрисе и текст его сказки “Братец Кролик и
Братец Лис”.
Свирина, Н. М. «Я видал такую птицу…» / Н. М. Свирина // Литература : журн.
Изд. дома “Первое сент.”. – 2012. – № 3. – С. 12-13. О том, какие литературные мотивы связаны с птицами и зачем авторы
вводят их в действие на примере различных произведений из мировой литературы.
Материалы к урокам литературы в 5-7 классах.
Яснов, М. «Маленькие комедии» Олега Григорьева [Электронный ресурс] /
М. Яснов // Дошкольное образование. –
2002. – № 23. – С. 19-20.
_______________________
Примечание
* С
источниками можно познакомиться в полнотекстовой базе e-Library.ru, доступной студентам, преподавателям и сотрудникам СГУ
после первоначальной регистрации с компьютеров, входящих в сеть Саратовского
госуниверситета.
Детский
фольклор. Детские страшилки
Список
литературы
*
Басенкова, Л. В. Современная детская
игровая субкультура и моделирование социальных отношений / Л. В. Басенкова // Вестник Вятского государственного гуманитарного
университета. – 2009. – Т. 4, № 4. – С. 96-98.
* Идиатулина, А. А. «Нестрашная страшилка» как антижанр в
литературе современного детского авангарда / А. А. Идиатулина // Гуманитарные исследования. – 2011. – № 4. –
С. 224-228.
Ильчук, Н. П. Ой, боюсь, боюсь, боюсь! : читаем страшное /
Н. П. Ильчук // Ребенок в детском саду.
– 2008. – № 5. – С. 88-95.
Подборка произведений художественной литературы – образцов
детских страшилок.
Карасев, Л. В. Детские страшные истории / Л. В. Карасев // Живая старина. – 2007. – № 2. – С. 32-34.
Анализ и попытка классификации текстов “страшилок”
(страшных историй) – одного из жанров современного детского фольклора.
Приведены тексты некоторых историй.
Никитченков, А. Ю. Зачем учителю начальных классов нужно изучать
современный школьный фольклор? / А. Ю. Никитченков // Начальная школа. – 2009. – № 11. – С. 11-15.
* Попкова, Т. Д. Мир детей: мифологический аспект самобытия /
Т. Д. Попкова, Б. В. Кондаков // Известия
Уральского федерального университета. Серия 1: Проблемы образования, науки и
культуры. – 2010. – Т. 81, № 4. – С. 174-187.
Сакович, Н. Ужасные ужасы : зачем детям страшилки? / Н.
Сакович // Классное руководство и
воспитание школьников : журн. Изд. дома «Первое сент.». – 2013. – № 4 (128). –
С. 10-12.
Актуальность феномена страшилок и их психологические задачи.
Основные мотивы и сюжеты, которые представлены в страшных историях.
«Страшные истории», записанные школьницей / публикация Т. Г.
Ваулиной, Н. М. Якубовой // Живая
старина. – 2010. – № 1. – С. 22.
Приводится подборка историй, рассказов-страшилок, распространенных
в детской среде.
* Хатова, А. В. Современный детский фольклор: проблема кризиса
/ А. В. Хатова // Личность. Культура.
Общество. – 2011. –Т. 13, вып. 2. – С. 259-264.
Чернявская, Ю. В. Советский ребенок и мир ужасного: страшилки и
садистские стишки / Ю. В. Чернявская // Человек.
– 2011. – № 3. – С. 141-154.
Детские “страшилки” и садистские стишки,
популярные среди детей в конце 60-х – начале 80-х годов 20 века, рассматриваются
как специфическая для советского ребенка форма и способ освоения идей о смерти,
Зле как метафизическом начале, Запредельном, – а также как феномен,
сопровождающий социализацию советского ребенка того времени.
* Шипова, Г. А. Онтолингвистические закономерности развития
жанров детского фольклора / Г. А. Шипова // Научные исследования в образовании. – 2008. – № 6. – С. 62-66.
Яковлева, И. Л. Страшные истории / И. Л. Яковлева ; публ. И.
Л. Яковлевой // Живая старина. – 2004. –
№ 1. – С. 52-53.
В публикации представлены образцы детского фольклора, записанные
в с. Хмелевка Камызякского р-на Астраханской области от девочек- подростков
1987-1991 г. рождения.
_______________________
Примечание
* С
источниками можно познакомиться в полнотекстовой базе e-Library.ru, доступной студентам, преподавателям и сотрудникам СГУ
после первоначальной регистрации с компьютеров, входящих в сеть Саратовского
госуниверситета.
Источник